Пространства туч — декабрьская руда — Обременяет скошенные зданья. По санной грусти водит, как всегда, Фонарь смычком из машущих мерцаний.
И как всегда, наигрывает мглу Бессонным и юродивым тапером, И как и ране, сумерек золу Зима ссыпает дующим напором,
И как и ране, дождик конских морд Накрапывает снежною решеткой, И как всегда, заплаканно и кротко В обмылках вьюги фосфор улиц стерт,
И как всегда, сошлися нараспев Картавящие газом перекрестки, Как раньше, тень бессонного подростка Вдевает в стены колющий рельеф. (Ах, как старьевщица сшивает стены тени.) … И как всегда, из-под громадных шуб Глядят подведенные газом лица, Рябое небо, видно, сносят птицы И выкорчевывают древний дуб Ветвистых благовестов, все как всегда.
И вот ползет разрыхленно и гулко Бессвязных туч гудящая руда, И вот кормилицей к грудному переулку Престольная нагнулась, как всегда.
И вдруг настал чудовищный обмен, Когда, беззвучней уличных испарин, Пропало небо и когда вдоль стен, Как благовест, всползал громадный барин.
И как обычай, знает каждый зрячий: Что сумерки без гула и отдачи Взломают душу, словно полый зал.
Душа же — плошка с плещущим глазком, Которую лакает ураган. О нет! Душа — воркующий причал С заступнической жалобой о том, Как загнан с ним гостящий океан.
Я бы с тобой, конечно, о женщинах поговорил... Нет, нет, это не больная тема. Просто... Когда мало красоты в жизни, они выходят на первый план. Они начинают занимать огромное место в жизни мужчины из-за нехватки красоты... Вот этой красоты, знаешь какой, деревянной, зеленой, каменной. Красоты того времени, когда все было индивидуально и красиво. Деревянная ложка, резной дом, церковь, ступенька, готовальня. Нельзя же жить в одинаковых домах, лежать на одинаковых диванах, есть одинаковую пищу, читать одинаковые книги и ничего при этом не потерять.
Хочу быть ученым... Хочу жить в отдельном городке с такими же учеными. Хочу непонятно говорить. Хочу сквозь очки иметь задумчивый взгляд, сидеть без пиджака с таким же задумчивыми умницами в закатанных рукавах. Хочу рассчитывать траекторию, прикидывать что-то на доске, чертить что-то палочкой на песке и не замечать, как палит солнце в дивном бору.
Если этот голубь еще раз так близко подлетит к моему окну, я вылечу ему навстречу, и мы полетим, оживленно беседуя, прямо в закат, в зарево, и из серых станем розовыми, а потом черными.